Этот год у меня выдался необычайно богатым на походы в театры, разного жанра, в разных странах… Потому и завершить его хотелось в таком же духе, и на 31-е декабря я купила себе (по совершенно безбожной цене) билет на новехонькую постановку Джекилла и Хайда в питерской музкомедии. Я бы еще подумала, потому что из-за диких цен я лишилась приятной компании, однако, когда мне предложили место № 13 в первом ряду, нельзя было не взять.
Надо сказать, вживую этот мюзикл я до сих пор не видела, знала несколько постановок, в том числе оригинальную бродвейскую, венскую и моссоветовскую, ни от одной (с точки зрения режиссуры) не в восторге. Поэтому очень много ждала от нашей версии и от режиссуры КЕРО®, который мне более чем хорошо знаком по постановкам Будапештского Опереттсинхаза.
читать дальшеПервым сюрпризом была программка, которую я тут же ухватила от удивления, обнаружив в ней (наконец-то!) цветной (!) вкладыш с сегодняшним кастом. Неужели молитвы поклонников западного мюзикла таки возымели действие? Внутри не обнаружилось ни одного кадра из, собственно, мюзикла, только немного биографий и фотографии участников, налепленные на представленные в сепии виды Лондона, элегантно, но не по делу. Я убедилась, что венгерские имена транскрибированы вроде бы правильно и сказала себе, что программка выглядит достойно и если в ней по традиции есть ошибки, я вряд ли их даже обнаружу, так как не настолько специалист в теме, как с Призраком или Балом… Я открыла первую страницу с биографией Уайлдхорна. Цитирую: "Американский композитор (…) Фрэнк Уайлдхорн родился 29 ноября 1959 года в Гарлеме (…) Уже в 1999 году он автор трех музыкальных спектаклей, поставленных на Бродвее — «Джекилл и Хайд», «Алый первоцвет» и «Гражданская война». А композитору исполнилось всего 22 года!" Кто это считал??? На следующей странице было написано, что Лесли Брикасс писал стихи к фильму «Виктор и Виктория» 1992 года (на самом деле, 1982), на следующей Роберта Куччоли обозвали Куццоли, в биографии Стивенсона было отмечено: «Небезынтересно, что выход первого издания «Странной истории доктора Джекилла и мистера Хайда» пришелся как раз на те годы, когда становилась необычайно популярной теория психоанализа Зигмунда Фрейда» (Фрейд в лучшем случае еще только студентом был и идеи эти только начинали зарождаться, так что промахнулись всего на каких-то сорок лет). А из биографии КЕРО® я с удивлением узнала, что он ставил «Ромео и Джульетту» С. Левая и «Элизабет» Ж. Пресгюрвика. На этом я поняла, что мы непобедимы, и закрыла программку.
В зале зрителей встретила огромная проекция в виде медленно вращающегося намеченного синими линиями человеческого мозга, которая к началу шоу постепенно приобрела объем. Очень интриговали на фоне этой жизнеутверждающей картинки веселенькие качели, украшенные сердечками, висевшие на линии занавеса. Ясно было, конечно, что понадобятся они в сцене в борделе.
Действие началось с довольно жесткой сцены в сумасшедшем доме, и, что было еще интереснее, первый «Фасад» - постоянный лейтмотив первого акта, исполняемый ансамблем в виде среднестатистических горожан Лондона – в этой версии нам был представлен прямо там, пациентами Джекилла. Эта идея мне понравилась, и вообще, Кереньи, в общем и целом, оправдал мои ожидания. Постановка чисто по-венгерски красивая, со сказочной игрой освещения, вращающимися подробно отделанными декорациями, прелестным садом, где происходила помолвка с Эммой. Качели стали одним из наиболее эффектных моментов. В сцене «Подать сюда мужчин» Люси заигрывает по ходу песни с Джекиллом, усаживает его на качели, и его довольно сильно раскачивают – он так и взмывает над первым рядом, наверняка вызывая чувство некоторого экстрима у сидящих в его траектории. Люси потом тоже качали, но гораздо мягче, тем более, что она при этом пела. Одно мне было непонятно – зачем, чтобы принять свое зелье, Джекилл-Хайд заходил в стеклянный цилиндр в лаборатории, напоминавший отельный душ и дергал за веревочку (типа спустить воду). Кстати, сделать себе укол, как это было в оригинальной бродвейской версии, выглядело бы внушительнее, чем пить препарат. Чего мне не хватало, это чисто технических фокусов, которыми была богата венская версии (вроде сжигания первой жертвы заживо или кровавого расстрела Джекилла в финале). Своего первого убиенного Хайд спихнул в какой-то люк (канализацию?), а потом поджег там внутри (с чего оно загорелось, бензином он вроде не поливал?), сталкивание жертвы под поезд выглядело и вовсе глупо, потому что имитация поезда была ростом как раз в жертву. Зато обилие взрывов и огня в лаборатории Джекилла во втором акте все это несколько компенсировало. Но вот чего я постановщикам не прощу, так это вырезанной сцены «Мир сошел с ума»! Ни в одной из виденных версии она мне не нравится, а ведь здесь мог быть такой простор для фантазии, и мне было так интересно, как КЕРО® это представит! Собственно, именно этого эпизода я и ждала с интересом от данной постановки, поэтому всю вторую половину второго акта просидела разобиженная на всех и вся.
В интерпретации наиболее значимого эпизода – «Конфронтации» — есть и минусы, и плюсы. Джекилл-Хайд исполняют этот номер все там же, в сумасшедшем доме, окруженными толпой пациентов, которые тянутся к Хайду и отступают от Джекилла. Может быть, это и интересная идея и логически вписывается в общую канву постановки, но во-первых, они банально загораживают героя по ходу важнейшего соло(дуэта?) и отвлекают от него внимание, а во-вторых, мне всегда казалось, что этот диалог должен происходить между Джекиллом и Хайдом наедине. Просто так должно быть. Непривычно было и то, что, хотя традиционное различие в прическах использовалось, но скрупулезного соблюдения хвоста-распущенных волос здесь не было, и, и хотя в конфронтации Джекилл-Хайд принимает обычные позы и перекидывает гриву вперед-назад, но он даже не стоит к публике в профиль и такого принципиального значения, как обычно, его прическа не имеет – зритель и так должен понимать, кто перед ним в данный момент, по голосу, по движениям. И это правильно.
Традиционно слабое место российских постановок – текст. Классические «вечно-бесконечно», «наоборот-поворот» и т. д.
Очень хороши были обе героини – в моем случае Вера Свешникова и Наталья Диевская. Обычно я довольно равнодушно отношусь к дамским партиями, тем более лирическим, но здесь нельзя не признать – очень девушки хороши. Правда, мне не понравилось то, что в линии Люси не ощущалось притягательности Хайда для последней. Создавалось впечатление, что она влюблена в Джекилла, а Хайда просто смертельно боится и терпит его, потому что у нее нет выхода. А ведь должно быть иначе. Пара Джекилла – Эмма, а Люси – девушка Хайда, и между ними должна быть определенная химия, эта идея выражается прежде всего в дуэте «Опасная игра». Здесь же, хотя они поют «Мы играем с огнем», Люси угрожает ему ножом. Если для нее в этих отношениях нет притягательности, то это уже никакая не игра с ее стороны. А значит, искажается смысл сцены, да и всей Люсиной линии.
А теперь о главном.
В коридорах перед шоу то и дело слышалось: «Как это сегодня не Ожогин?», и в принципе мне было бы интересно посмотреть Ожогина в этой роли, но на тот момент я и шла с расчетом, что в праздничный день будет первый состав – Кирилл Гордеев, в качестве Герберта сорвавший больше всего аплодисментов на премьере Бала вампиров. И на парня было просто приятно смотреть в этой роли. Очаровательно молодой, высоченный – реально под два метра, положительный насквозь – здесь Джекилла (но что странно, и Хайда) сделали еще положительнее, чем обычно. В мюзикле Джекиллом руководит лично-благородная цель, он изобретает свой препарат как способ лечения шизофрении, чтобы вернуть к жизни собственного отца, и если обычно этот факт звучит только в прологе, то в данной версии Джекилл за своими проблемами об отце не забывает, навещает его по ходу сюжета и в последних своих словах просит у него прощения. И даже Саймона Страйда он не убивает, так, на пол роняет, и все. Правда, надо признать, отстаивать свою точку зрения он совершенно не умеет: что удивляться, что правление отказало ему, если он явился на собрание, сходу устроил истерику, обругал всех последними словами, а потом: «Ну дайте, ну пожалуйста…» Я бы тоже ему отказала.
Видимо, спохватившись, что правление выглядит вполне себе положительным, его членов потом постарались представить нам в самых черных красках (ой, как хороша была Гогитидзе, уже получившая Золотую маску за Ребекку в Балу, очень хороша! Один осуждающий взгляд на целующихся свежеобрученных на праздничной фотографии чего стоил…) Священник заказывает себе у Спайдера нимфетку, остальные ходят в эротический клуб и презирают благотворительность… Что как бы целиком и полностью оправдывает их убийства Хайдом, потому как паразиты они и извращенцы. А Саймон Страйд в исполнении Новицкого не вызывает никаких отрицательных эмоций, просто он любит Эмму, и, естественно, не пылает теплыми чувствами к сопернику. Наверно, его оставили в живых, чтобы было кому Эмму потом утешать. Вот кто был замечательно меееерзкий, это Спайдер-Колпаков. Хотя меня удивило, что один из официальных равноправных Джекиллов (не замена на всякий случай, насколько я понимаю) исполняет одновременно такую маленькую роль. Роль, правда, несколько раздули, видимо, специально для Колпакова, и чувствовалось, что он себя ощущает звездой
В общем, и Джекилл хороший, и Хайд лапочка, санитар леса. Только с Люси у него как-то не сложилось. И, честно говоря, в этом ключе, я не чувствовала между обоими персонажами должной разницы. По крайней мере, того, чего я ждала, я не увидела, вернее сказать, не услышала. Гордеев играл хорошо, собственно, играл на пределе возможностей, а может быть, и дальше, это чувствовалось, и за это можно сказать только – решпект, решпект. Но что если именно эта роль требует еще большего? И я не уверена, что кто-либо из наших исполнителей может с ней справиться. Это, конечно, чисто мое впечатление, но из всех Джекилл-Хайдов, что я слышала, по моим ощущениям, с ролью справлялись только баритоны. Куччоли, Борхерт, Фриман. Были и великолепные тенора, у которых Джекилл звучал дивно, но Хайд каждый раз оказывался неубедителен – вокально, по крайней мере. Помнится, при первом просмотре, Борхерта, когда он впервые появляется в борделе в образе Хайда и на заднем плане требует шампанского, я по голосу вообще не узнала. И так оно и должно быть – два совершенно разных человека. И вот этого я у Гордеева не услышала, как он ни хрипи-рычи. Потому что хрип-рычание не изменяют голос/образ. В некоторых местах, как мне показалось, его голос даже изменяли технически, вроде добавляли эхо, чтобы звучал хайдистее – такого я еще нигде не слышала.
В общем и целом, не без претензий, но впечатление положительное и просто очень приятное и очень красивое шоу – интересующимся смотреть обязательно.
Надо сказать, вживую этот мюзикл я до сих пор не видела, знала несколько постановок, в том числе оригинальную бродвейскую, венскую и моссоветовскую, ни от одной (с точки зрения режиссуры) не в восторге. Поэтому очень много ждала от нашей версии и от режиссуры КЕРО®, который мне более чем хорошо знаком по постановкам Будапештского Опереттсинхаза.
читать дальшеПервым сюрпризом была программка, которую я тут же ухватила от удивления, обнаружив в ней (наконец-то!) цветной (!) вкладыш с сегодняшним кастом. Неужели молитвы поклонников западного мюзикла таки возымели действие? Внутри не обнаружилось ни одного кадра из, собственно, мюзикла, только немного биографий и фотографии участников, налепленные на представленные в сепии виды Лондона, элегантно, но не по делу. Я убедилась, что венгерские имена транскрибированы вроде бы правильно и сказала себе, что программка выглядит достойно и если в ней по традиции есть ошибки, я вряд ли их даже обнаружу, так как не настолько специалист в теме, как с Призраком или Балом… Я открыла первую страницу с биографией Уайлдхорна. Цитирую: "Американский композитор (…) Фрэнк Уайлдхорн родился 29 ноября 1959 года в Гарлеме (…) Уже в 1999 году он автор трех музыкальных спектаклей, поставленных на Бродвее — «Джекилл и Хайд», «Алый первоцвет» и «Гражданская война». А композитору исполнилось всего 22 года!" Кто это считал??? На следующей странице было написано, что Лесли Брикасс писал стихи к фильму «Виктор и Виктория» 1992 года (на самом деле, 1982), на следующей Роберта Куччоли обозвали Куццоли, в биографии Стивенсона было отмечено: «Небезынтересно, что выход первого издания «Странной истории доктора Джекилла и мистера Хайда» пришелся как раз на те годы, когда становилась необычайно популярной теория психоанализа Зигмунда Фрейда» (Фрейд в лучшем случае еще только студентом был и идеи эти только начинали зарождаться, так что промахнулись всего на каких-то сорок лет). А из биографии КЕРО® я с удивлением узнала, что он ставил «Ромео и Джульетту» С. Левая и «Элизабет» Ж. Пресгюрвика. На этом я поняла, что мы непобедимы, и закрыла программку.
В зале зрителей встретила огромная проекция в виде медленно вращающегося намеченного синими линиями человеческого мозга, которая к началу шоу постепенно приобрела объем. Очень интриговали на фоне этой жизнеутверждающей картинки веселенькие качели, украшенные сердечками, висевшие на линии занавеса. Ясно было, конечно, что понадобятся они в сцене в борделе.
Действие началось с довольно жесткой сцены в сумасшедшем доме, и, что было еще интереснее, первый «Фасад» - постоянный лейтмотив первого акта, исполняемый ансамблем в виде среднестатистических горожан Лондона – в этой версии нам был представлен прямо там, пациентами Джекилла. Эта идея мне понравилась, и вообще, Кереньи, в общем и целом, оправдал мои ожидания. Постановка чисто по-венгерски красивая, со сказочной игрой освещения, вращающимися подробно отделанными декорациями, прелестным садом, где происходила помолвка с Эммой. Качели стали одним из наиболее эффектных моментов. В сцене «Подать сюда мужчин» Люси заигрывает по ходу песни с Джекиллом, усаживает его на качели, и его довольно сильно раскачивают – он так и взмывает над первым рядом, наверняка вызывая чувство некоторого экстрима у сидящих в его траектории. Люси потом тоже качали, но гораздо мягче, тем более, что она при этом пела. Одно мне было непонятно – зачем, чтобы принять свое зелье, Джекилл-Хайд заходил в стеклянный цилиндр в лаборатории, напоминавший отельный душ и дергал за веревочку (типа спустить воду). Кстати, сделать себе укол, как это было в оригинальной бродвейской версии, выглядело бы внушительнее, чем пить препарат. Чего мне не хватало, это чисто технических фокусов, которыми была богата венская версии (вроде сжигания первой жертвы заживо или кровавого расстрела Джекилла в финале). Своего первого убиенного Хайд спихнул в какой-то люк (канализацию?), а потом поджег там внутри (с чего оно загорелось, бензином он вроде не поливал?), сталкивание жертвы под поезд выглядело и вовсе глупо, потому что имитация поезда была ростом как раз в жертву. Зато обилие взрывов и огня в лаборатории Джекилла во втором акте все это несколько компенсировало. Но вот чего я постановщикам не прощу, так это вырезанной сцены «Мир сошел с ума»! Ни в одной из виденных версии она мне не нравится, а ведь здесь мог быть такой простор для фантазии, и мне было так интересно, как КЕРО® это представит! Собственно, именно этого эпизода я и ждала с интересом от данной постановки, поэтому всю вторую половину второго акта просидела разобиженная на всех и вся.
В интерпретации наиболее значимого эпизода – «Конфронтации» — есть и минусы, и плюсы. Джекилл-Хайд исполняют этот номер все там же, в сумасшедшем доме, окруженными толпой пациентов, которые тянутся к Хайду и отступают от Джекилла. Может быть, это и интересная идея и логически вписывается в общую канву постановки, но во-первых, они банально загораживают героя по ходу важнейшего соло(дуэта?) и отвлекают от него внимание, а во-вторых, мне всегда казалось, что этот диалог должен происходить между Джекиллом и Хайдом наедине. Просто так должно быть. Непривычно было и то, что, хотя традиционное различие в прическах использовалось, но скрупулезного соблюдения хвоста-распущенных волос здесь не было, и, и хотя в конфронтации Джекилл-Хайд принимает обычные позы и перекидывает гриву вперед-назад, но он даже не стоит к публике в профиль и такого принципиального значения, как обычно, его прическа не имеет – зритель и так должен понимать, кто перед ним в данный момент, по голосу, по движениям. И это правильно.
Традиционно слабое место российских постановок – текст. Классические «вечно-бесконечно», «наоборот-поворот» и т. д.
Очень хороши были обе героини – в моем случае Вера Свешникова и Наталья Диевская. Обычно я довольно равнодушно отношусь к дамским партиями, тем более лирическим, но здесь нельзя не признать – очень девушки хороши. Правда, мне не понравилось то, что в линии Люси не ощущалось притягательности Хайда для последней. Создавалось впечатление, что она влюблена в Джекилла, а Хайда просто смертельно боится и терпит его, потому что у нее нет выхода. А ведь должно быть иначе. Пара Джекилла – Эмма, а Люси – девушка Хайда, и между ними должна быть определенная химия, эта идея выражается прежде всего в дуэте «Опасная игра». Здесь же, хотя они поют «Мы играем с огнем», Люси угрожает ему ножом. Если для нее в этих отношениях нет притягательности, то это уже никакая не игра с ее стороны. А значит, искажается смысл сцены, да и всей Люсиной линии.
А теперь о главном.
В коридорах перед шоу то и дело слышалось: «Как это сегодня не Ожогин?», и в принципе мне было бы интересно посмотреть Ожогина в этой роли, но на тот момент я и шла с расчетом, что в праздничный день будет первый состав – Кирилл Гордеев, в качестве Герберта сорвавший больше всего аплодисментов на премьере Бала вампиров. И на парня было просто приятно смотреть в этой роли. Очаровательно молодой, высоченный – реально под два метра, положительный насквозь – здесь Джекилла (но что странно, и Хайда) сделали еще положительнее, чем обычно. В мюзикле Джекиллом руководит лично-благородная цель, он изобретает свой препарат как способ лечения шизофрении, чтобы вернуть к жизни собственного отца, и если обычно этот факт звучит только в прологе, то в данной версии Джекилл за своими проблемами об отце не забывает, навещает его по ходу сюжета и в последних своих словах просит у него прощения. И даже Саймона Страйда он не убивает, так, на пол роняет, и все. Правда, надо признать, отстаивать свою точку зрения он совершенно не умеет: что удивляться, что правление отказало ему, если он явился на собрание, сходу устроил истерику, обругал всех последними словами, а потом: «Ну дайте, ну пожалуйста…» Я бы тоже ему отказала.
Видимо, спохватившись, что правление выглядит вполне себе положительным, его членов потом постарались представить нам в самых черных красках (ой, как хороша была Гогитидзе, уже получившая Золотую маску за Ребекку в Балу, очень хороша! Один осуждающий взгляд на целующихся свежеобрученных на праздничной фотографии чего стоил…) Священник заказывает себе у Спайдера нимфетку, остальные ходят в эротический клуб и презирают благотворительность… Что как бы целиком и полностью оправдывает их убийства Хайдом, потому как паразиты они и извращенцы. А Саймон Страйд в исполнении Новицкого не вызывает никаких отрицательных эмоций, просто он любит Эмму, и, естественно, не пылает теплыми чувствами к сопернику. Наверно, его оставили в живых, чтобы было кому Эмму потом утешать. Вот кто был замечательно меееерзкий, это Спайдер-Колпаков. Хотя меня удивило, что один из официальных равноправных Джекиллов (не замена на всякий случай, насколько я понимаю) исполняет одновременно такую маленькую роль. Роль, правда, несколько раздули, видимо, специально для Колпакова, и чувствовалось, что он себя ощущает звездой
В общем, и Джекилл хороший, и Хайд лапочка, санитар леса. Только с Люси у него как-то не сложилось. И, честно говоря, в этом ключе, я не чувствовала между обоими персонажами должной разницы. По крайней мере, того, чего я ждала, я не увидела, вернее сказать, не услышала. Гордеев играл хорошо, собственно, играл на пределе возможностей, а может быть, и дальше, это чувствовалось, и за это можно сказать только – решпект, решпект. Но что если именно эта роль требует еще большего? И я не уверена, что кто-либо из наших исполнителей может с ней справиться. Это, конечно, чисто мое впечатление, но из всех Джекилл-Хайдов, что я слышала, по моим ощущениям, с ролью справлялись только баритоны. Куччоли, Борхерт, Фриман. Были и великолепные тенора, у которых Джекилл звучал дивно, но Хайд каждый раз оказывался неубедителен – вокально, по крайней мере. Помнится, при первом просмотре, Борхерта, когда он впервые появляется в борделе в образе Хайда и на заднем плане требует шампанского, я по голосу вообще не узнала. И так оно и должно быть – два совершенно разных человека. И вот этого я у Гордеева не услышала, как он ни хрипи-рычи. Потому что хрип-рычание не изменяют голос/образ. В некоторых местах, как мне показалось, его голос даже изменяли технически, вроде добавляли эхо, чтобы звучал хайдистее – такого я еще нигде не слышала.
В общем и целом, не без претензий, но впечатление положительное и просто очень приятное и очень красивое шоу – интересующимся смотреть обязательно.
@темы: мюзикл, Джекилл и Хайд, Jekyll&Hyde, театра музыкальной комедии